СПб ШКОЛА камнерезного искусства.

   Валентин Скурлов. Из буклета, посвящённого «Санкт-Петербургской Школе камнерезного искусства», 1995 год.

«…Карл Фаберже:

     - Меня мало интересует дорогая вещь, если её цена только в том, что насажено много бриллиантов и жемчугов.

Журналист:

     - Кто покупает такие вещи? Ведь это выброшенные деньги?

Карл Фаберже:

     - Есть люди, которым давно надоели бриллианты и жемчуга, а иногда и неудобно дарить драгоценности, а такая вещь подходит…»

      (Интервью с петербургским ювелиром Карлом Фаберже.- Журнал «Столица и Усадьба», Санкт-Петербург, № 2, 1914 год).

      Этот диалог мы привели не случайно. В нём выражены некоторые аспекты творческого кредо великого мастера. Почему же, пытаясь набросать творческий портрет двух современных молодых петербургских художников-ювелиров: Сергея Шиманского и Александра Корнилова, мы обращаемся к авторитету «Старика Фаберже», как его любовно звали сотрудники фирмы. Так его называют и современные мастера. Новые мастера своим творчеством доказывают, что дело Фаберже не умерло.

       Фаберже не идол, не фетиш для них. Но Фаберже – это луч. Магия его творчества воздействует на художника, даже если художник словесно отрекается от фабержевизма. Фаберже передаётся прикосновением. Это как болезнь. Слабых он подчиняет. Сильные, преодолев «синдром Фаберже» становятся ещё сильней. Сейчас время веры, время безыдейности требует духовной и нравственной опоры. Фаберже это не только стиль, это философия ювелирного искусства. Мастерам, вставшим под знамя Фаберже, не страшны никакие бури.

       Два вечных вопроса русской культуры и русской истории: «Кто виноват?» и «Что делать?». Кто виноват в том, что несколько поколений русских художников были лишены возможности изучать Фаберже, а книги о его творчестве вышли из спецхранов только в конце 1980-х годов. К счастью, Корнилова и Шиманского воспитывали уже «по Фаберже». Ещё когда они учились на III курсе института, в нашем городе состоялась первая, после 1902 года, выставка изделий Фаберже в Елагиноостровском дворце (1989 г.).

       Вопрос «Что делать?» также не стоит перед художниками. Карл Фаберже отказывался от многочисленных зарубежных заказов, после грандиозного успеха на Парижской выставке 1900 года в Париже: «Помилуй Бог, увольте! Где я возьму столько мастеров. У меня слишком много работы в России».

     Эти молодые люди свободны в своём ремесле, в своём творчестве, они подняли ремесло до высот истинного искусства. Александр и Сергей – два мастера петербургской камнерезной школы. Они легко чувствуют себя в самых разных стилях. Их отличает высокая профессиональная подготовка, честное отношение к профессии, наличие профессиональной этики и гордости за свой труд. Каждая профессия имеет свою мораль. У Фаберже: «Живи и давай жить другим». Этот лозунг страшно не нравился Хрущёву: «Что значит давай жить другим?». Профессия ювелира интересна тем, что позволяет мастеру проникнуть в интимнейший мир человека, откликнуться на его тончайщие душевные переживания.

     Это проникновение в замкнутый эстетический мир клиента. Петербуржцы отличаются замкнутостью. Не случайно, профессия ювелира была всегда сродни профессии личного врача или любимого повара. Ювелир должен быть хорошим психологом. Откуда это у 30-летних петербуржцев?. Нет ещё и десяти лет, как они живут, учатся и работаю в Петербурге. Здесь они закончили в 1991 году художественно-графический факультет Педагогического университета и теперь работают самостоятельно. Оба по гороскому Львы. «Львы – это мастера. Лев не любит суеты. Дома у Льва маленькая мастерская. Лев – сторонник индивидуального творчества». Можно смеяться над горокопами, но эти строки как нельзя подходят Сергею и Александру.

       О психологизме работ Александра Корнилова я размышлял, когнда рассматривал его каменную Афродиту из флюорита. В эту каменную девушку-женщину можно влюбиться. Я всерьёз подозреваю, что её сотворил влюблённый человек и можно только восхититься счастью той женщины, которой посвящена эта фигурка. Это гимн женщине, гимн любви, гимн Еве. Художник, создавший такое, способен на большую любовь. Это произведение претендует на программное. Это откровение большого растущего мастера. Может быть, это богиня Аврора?  Обращение художника к теме Женщины было тем более радостно-удивительно, что в творчестве Фаберже тема женщины практически не раскрыта, хотя известно, что Евгений, старший сын Карла Фаберже, талантливый художник-рисовальщик был певцом женской красоты и в эмиграции написал много женских портретов.

    Эта девушка работы Корнилова – воплощённая в камне Песнь любви. Дымчатый, сиреневый, фиолетовый, серый цвет прекрасно угаданного камня позволяет поймать столь редко выражаемое художниками свойство женской натуры. Это настроение ассоциируется с мрачностью, которым любят наделять фиолетовый цвет. Аллюзии загадочности, неожиданности, предсказания, и даже фатума и рока. Это врубелевско-куинджевский принцип ночной гаммы света и цвета. Может быть эта женщина – принцесса Ночи?. Александр Корнилов родом с Украины. Интересные аналогии. У Архива Куинджи отец был золотых дел мастером, у Александра Корнилова – отец первоклассный геолог и геммолог, немало способствовал воспитанию у сына любви к камню.

        Серия цветов Сергея Шиманского порадовала меня не только разнообразием форм горно-хрустальных горшочков. Меня порадовал не только поиск, но и результаты такого поиска.

    Жимолость с пожухлым листом – это творческая находка. Такого пожухлого листа я не встречал даже у Фаберже. Это то «нечто», что даёт ординарному изделию титул «предмета искусства». Можно теперь только эксплуатировать эту идею, но я всегда буду помнить, что впервые этот пожухлый нефритовый лист я увидел в салоне «Аврора» у Сергея Шиманского.

      Художники продолжают активно работать над собой и материалом, осваивают новые сюжеты и формы. Диву даёшься их быстрой восприимчивости. Это типичное русское качество. Они удивительно понятливы. Фаберже они одолевают играючи, с улыбкой, без мучений.. Они несут доброе, радостное искусство. Всей своей, ещё короткой творческой жизнью они были подготовлены к восприятию эстетики Фаберже. Плюс к этому – трудолюбие, работоспособность, творческое тщеславие. Но вещи покупают не потому, что в них вложено много пота или потому, что их автор раздираем гордвней. Значит – талант.

      Ребята действительно талантливы.

     Мастерство Корнилова и Шиманского примечательно ещё тем, что своим творчесвом они обогащают интернациональную палитру Фаберже, вносят в неё украинские мотивы. Известно, что Фаберже имел филиалы в Одессе и Киеве, сотрудничал с лучшей украинской фирмой того времени Иосифа Маршака. Александр Корнилов, вспоминая годы учёбы в художественном училище во Львове, говорил мне о традициях старых польских и украинских ювелиров, высоко котировавшихся в довоенной Польше. В ювелирном искусстве, как ни в каком другом, знание традиций – первая заповедь мастерства.

       Мы может говорить о традициях петербургской камнерезной школы, традициях львовских (до 1917 года «лембергских») серебряников и бриллиатщиков, есть московская школа перегородчатой эмали, но нет, например, традиций московской камнерезной школы.

      Татьяна Фёдоровна Фаберже, сама много лет отдавшая ювелирному дизайну, весьма высоко оценила творчество петербургских «ювелиров новой волны», признав, что их произведения стоят на уровне самых высоких мировых требований.

        «Каменный кич» Идара-Оберштейна не закрыл нишу. Мировой рынок искусства ждёт «Нео-Фаберже», ждёт продолжения, развития. Именно не повторения, а-ля «Фаберже-II», а возвышения. Мир ждёт новых Франца Бирбаума, Карла Верфеля, Михаила Перхина, Петра Дербышева, Петра Кремлёва, Денисова-Уральского и Авенира Сумина.

     Американский Геммологический институт с интересом спрашивал ещё в 1990 году: «Неужели возрождается петербургская школа камнерезов и ювелиров?». Теперь по прошествии всего пяти лет можно уверенно сказать: «Да, эта школа не только гне умерла, но получила мощный толчок в своём развитии».

     Многочисленные юбилейные мероприятия (150-летие фирмы Фаберже в 1992 году), а теперь – подготовка к 150-летию со дня рождения Карла Фаберже (май 1996 года) создают атмосферу невиданного интереса к творчеству самого мэтра и продолжателей дела «Великого Карла». Мы живём в интереснейшее время. Это время будут назвать «Эпохой петербургского ювелирного Ренессанса». Достойное место по праву в Списке ведущих ювелиров - художников 1990-х годов займут наши персонажи: Александр Валентинович Корнилов и Сергей Петрович Шиманский.