ЭМИГРАЦИЯ.

ЭМИГРАЦИЯ.

Материалы для книги «Фаберже в революции и эмиграции».

=Художник ЯРЕМИЧ. О нем. См. его мемуары.

= Как надо делать книгу о ФАБЕРЖЕ:

   Георгий И.Нарбут работал в геральдике и в Капитуле орденов, разрабатывал шрифты.

   Журнал «Аргонавты», № 1, 1923:

   Значение Нарбута в том,  что  приняв графические навыки «Мира Искусства», покорный своему призванию, он с истинным героизмом все силы и способности направил на борьбу с упадком внешней художественности книги и стремился создать книгу, как произведение искусства, законченное и цельное, от переплета до последней концовки.

       1916 год. Издательство Главного Штаба возглавлял А.А. Рудановский, опытный антиквар, вращавшийся в высших сферах, гвардейский офицер, часто бывавший в Царском Селе по делам продажи античных вещей и русской старины, которым тогда в Царском Селе бредили.

= Журнал АРГОНАВТЫ, № 1. 1923, с.27-36. Э.   Голлербах. Миниатюры К.Сомова и С.Чехонина.

       Барон Н.Врангель в своей книге «Миниатюра в России» (130 экз., 1909. «Старые годы») заканчивает перечень минитюристов упоминаем о работах М.А.Зичи. По словам Врангеля, Зичи был последним русским миниатюристом, который, «как яркий фейерверк, вспыхнул и озарил умирающее искусство». Его миниатюры критик относит к лучшим работам этого рода. «Он умер и с тех пор никто не пишет миниатюр».

      Такая оценка кажется нам совершенно ошибочной. Виртуозный, но пошловатый иллюстратор Зичи едва ли был завершителем миниатюрного искусства в России (хотя некоторые его произведения очень тонки).

       В наше время существует целый ряд художников, в работах которых возрождается искусство миниатюры, пережившее в конце прошлого столетия состояние резкого упадка.

       Не следует забывать и о народной миниатюре: ростовские «финифтяники», некоторые иконописцы и «лукутинцы» достигали большого мастерства в миниатюрных изображениях. Ростовские «финифтяники» оказали немалое влияние на Чехонина.

       К.А.Сомов и С.В.Чехонин – виднейшие в наше время представители искусства миниатюры. Известны также миниатюры Ф.Захарова, Е.Белухи, М.Курилко, М.Фармаковского, Блазнова и др. Их работам автор предполагает посвятить особый очерк.

    (С.В.Чехонин в 1913-1917 гг. был руководителем Ростовской финифтяной школы.

= 11 марта 1922 г. Президиум коллегии Главпрофобра по докладу Д.П. Штеренберга постановил слить Академию со школою Штиглица.

= П 32/94 Изобразительное искусство, № 1. Журнал отдела Изобразительных искусств Комиссариата народного просвещения, Петербург, 1919.

Стр.25-26: Статья О.М.Брик «Художник и Коммуна».

Стр. 27, 28, 30: Статья К.Малевича

Стр. 64-65: Петергофская фабрика

Стр. 6-: Государственная художественная металлическая мастерская при фабрике «ФАБЕРЖЕ» в Москве.

   Ирина Одоевцева. На берегах Сены.

С.58:  «Именитые» эмигранты  во главе с Густавом Нобелем и Кунжунцевым вели пропаганду за Нобелевскую премию – Бунину.

С.65:  Мережковский говорил, что биографии писателей и поэтов, как и воспоминания о них, чаще всего превращаются не в цветы, а в тяжелые камни, падающие на их могилу и придавливающие ее. Что о поэтах и писателях должны писать только поэты и писатели, и то далеко не все. И тут часто такие биографии и воспоминания становятся памятниками не тем, о ком они пишутся, а авторам их: «Я и Толстой. Я и Пушкин. Я и Блок. Я и русская поэзия». В подтверждение своего права выдвигать себя на первое место приводятся письма друзей и почитателей».

С.218: «белокаменные» (первопрестольные) мастера

         «Жребий русского ювелира».

С.195: Судьбы эмигрантов – это цикл трагедий.

Ирина Одоевцева. На берегах Невы. М., Художественная литература, 1988.

С.168:

   Блок сочинил «о встрече с девой с ногами, как поленья, с глазами, сияющими как ацетилен»,  одетою в каракулевый сак, который

      … В дни победы

      Матрос, краса и гордость флота,

      С буржуйки вместе с кожей снял.

  Б.В.Геруа. Воспоминания о моей жизни, Париж, 1969, т.1.

С.37:  (Императрица Александра Федоровна, 1894)

          «Прекрасные глаза ее обещали доброту, но в них вместо живой искры светился лишь притушенный холодный огонек. В этом взгляде была чистота и возвышенность. Но возвышенность всегда опасна: она сродни гордости и ведет к отчуждению.

        Я думаю, что эти черты характера Императрицы лежали в основе всей личной драмы ее жизни. Святая, но недоступная, она не знала людей, не умела их различать и ими пользоваться.

       Когда подросли дочери, они стали заменять мать на придворных церемониях.

С.41:  (Свадьба Александры Федоровны).

       В концертном зале или Малахитовой гостиной мы нарвались на засаду: здесь великие князья, опередившие нас, собрались, чтобы еще раз принести свои поздравления и поднести молодой цветы. Роскошный их куст поднимался из спины серебряного лебедя, поставленного на стол.

С.43:  «Городскими» дамами назывались те, которые по своему рангу имели «приезд ко Двору». В общей лестнице чинов честь эта начиналась с 4-го класса (то – есть,  с генеральских чинов). Однако быть женой или дочерью генерала было недостаточно. Принималось во внимание происхождение и как «была рождена». Поэтому, например, жена министра Витте, известная в Петербурге, да, пожалуй, и во всей чиновной России, как «умная Матильда», не была допущена ко Двору, как и жена А.Н.Куропаткина, сменившего Ванновского на посту военного министра. Обе эти дамы соответственно не были принимаемы и в петербургском высшем свете и переживали это болезненно.

С.43-44:  Но сама церемония (представления дам императрице) была скучна, монотонна и утомительна, как для представляющихся, так и для Императрицы: дефилирование тянулось по - меньшей мере два часа. Все это время Государыня должна была стоять навытяжку и механически проделывать один и тот  же жест своей правой рукой, подавая ее для целования.

С.44:   Аничковский Дворец носил характер частного дома и внутри не было той ледяной торжественности, которая господствовала в необъятных приемных залах Зимнего Дворца. Александр III, живший в Аничковом Дворце, в бытность свою Наследником, продолжил жить в нем зимой и по своему восшествии на престол. Летом его любимой резиденцией

Оставалась Гатчина.

      Царь этот вообще, будучи сам колоссом, явно предпочитал все скромное, маленькое, домашнее. Кроме того, как хороший хозяин, он стремился сократить неимоверное расходы Дворы и понимал, что личный пример значил много. В течение своего 13-летнего царствования Александр III существенно сократил как бюджет Министерства Двора, так и его личный состав. Между прочим, в военной среде за это время постепенно вывелись многочисленные флигель-адъютанты и свитские генералы, на назначение которых был так щедр его отец.

       К концу царствования с вензелями было всего несколько человек.

С.45:  Ходил анекдот об обнаруженном неимоверном числе апельсинов, съедаемых при Дворе в течение года. Государь потребовал подробного отчета по этой статье, говорившей о чрезмерном пристрастии его приближенных к апельсинам, и она сжалась на следующий год до осмысленных размеров. Добивались экономии не в одних апельсинах и не в одном Министерстве Двора.

С.62:  Типичны были трапезы в офицерском собрании (…)

        У одной стены стоял большой шкаф, за стеклом которого блестело серебро. В мое время его было еще немного, и больше всего бросалась в глаза масса чарок, заводившихся на каждого офицера. Чарки эти имели простую форму серебряных стаканов, на которых помещался кульмский крест – как новая эмблема – и имя офицера с датами его вступления в полк и выхода из него.

        Впоследствии, когда чарок этих стало слишком много, от дальнейшего их изготовления отказались, и выходившие в полк офицеры обязывались завести в складчину какую-нибудь другую вещь на память о себе и для украшения стола – братину, канделябр, фруктовую вазу и т.п.

….

Генерал М.В. Дитерихс во время гражданской войны командовал армией у адмирала Колчака в Сибири. В эмиграции стоял во главе русского Офицерского союза в Китае, где и скончался в 1937 году.

93-3/7643   Генерал В.Н. фон Дрейер. На закате Империи. Мадрид, 1965.

С.51:

(1906 год, Париж).  Куртизантки всех классов были в моде, многие имели свои особняки, великолепные экипажи с чистокровными запряжками, конкурировали в «Буа де Булонь» с дамами света; у «Максима» были в почете и даже у коронованных особ.

       Не одну, а может быть нескольких из них, сын сахарного короля Лебоди в один год ухлопал 5 млн. франков !

        Франция была богатейшая страна в мире, кредитовала всех и вся, в том числе и

Россию, потеряв при этом сотни миллионов золотом после революции.

        Несмотря на проигранную войну с Японией, все русское расценивалось во Франции высоко. Шло это еще с прошлого века. С русскими считались, их любили за их широту, разбрасывание денег, за крупные проигрыши в клубах и Монте-Карло.

        Гранд-кутерье наживались, главным образом, на русских дамах; лучшими клиентками на Рю де ля Пэ считались русские, а затем немцы. Всюду на дверях ювелирных магазинов на первом месте стояло: «говорят по-русски», затем уже – «Man spriecht Deutsch».

   Блок А.А. Автобиография (1915). – Собр. Соч. в 8-ми тт., М.-Л., 1963, т.7, с.14:

          (Относительно широкое распространение символистских штампов мысли и творчества)

       Блок в «Автобиографии» называет «мистическим шарлатанством». «Мода» на эти штампы, по Блоку, «пришла, как всегда бывает, именно тогда, когда все внутренне определилось; когда стихии, бушевавшие под землей, хлынули наружу…»

       В «Автобиографии» Блока говорится о мистике, «…которой был насыщен воздух последних лет старого и первых лет нового века» (с.13).

     

       «Известия Ревельского Совета рабочих и военных депутатов», 1917, 8 дек., № 62.

    КОРРЕСПОНДЕНЦИЯ из ПЕТРОГРАДА:

      «Пьяный погром продолжается. Погромщики лезут в чаны с вином и тонут в них. Погромная волна перекинулась на Невскую заставу. Продолжается разгром завода Петрова на Звенигородской. (Водочный завод Петрова ? – В.С.). Вечером начался разгром ЕЛИСЕЕВА, разбили соседний шапочный магазин Пастухова. Большая часть шапок и шкурок похищена. Оживилась торговля на Ново-Александровском и других рынках. Неизвестные продают что угодно. Костюмы, шляпы, ценности. Вчера около Гостинного стали группироваться полупьяные вооруженные, преимущественно около ювелирных магазинов, и пробовали прочность запоров».

А.Л.Фрайман. Форпост социалистической революции. Петроград в первые месяцы Советской власти. Л., Наука, 1969.

А.Л.Фрайман. Революционная защита Петрограда а феврале-марте 1918. Л., Наука, 1964.

С.162:

Хилл, английский разведчик

С.166:

Лесин, банкир

С.175:

    Бокий Глеб Иванович, член партии с 1900 г. В 1917-1918 гг. – секретарь Петербургского комитета РСДРП (б).

     «Известия». 27 февр. 1918:

      «При аресте афериста «князя Эмболии», скрывавшегося в Петергофе, были найдены вещи, похищенные из Петергофа: картина на мраморе, часы с редким брелоком, осыпанном бриллиантами, несколько крупных бриллиантов и другие ценности».

С.176:

         Петроградские красногвардейцы, проводившие в конце февраля обыски в подозрительных квартирах, обнаружили вещи, незадолго до этого похищенные уголовной бандой из особняка бывшего графа Витте (В начале Каменноостровского – В.С.). Вещи были переписаны и отправлены в Совет рабочих и солдатских депутатов Петроградской стороны, на территории которого находился особняк.

        27 февр. (1918) вопрос об этих вещах рассматривался на заседании районного Совета, который постановил «направить все вещи тов.Луначарскому, а которые не представляют ценности  как исторические вещи, направить в Комиссарита финансов.

   Государственный Архив Октябрьской Революции и Социалистического Строительства, фонд редакции «История Ленсовета», д.188:

      Новодеревенский районный Совет. Установив, что аристократы на Каменном острове производят распродажу иностранцам вещей и книг, имеющих художественное и научное

Значение, произвели реквизицию библиотек, мебели и картин в богатых особняках и сосредоточили их в специально созданном «музее художественных ценностей» и в районной публичной библиотеке.

С.191:

    В один из январских дней (1918) бандиты среди белого дня ограбили М.С.урицкого, следовавшего на извозчике в Таврический дворец, сняв с него шубу (Бонч-Бруевич, Избр. Соч., т.3, М., 1963, с.133). Было отмечено много случаев ограблений посетителей в ресторанах и клубах бандитами, действовавшими под видом обысков по подложным мандатам ВЧК и других советских органов. Грабежи проводили не только шайки уголовников, но и элементы, соблазненные возможностью легкой наживы. В начале января (1918) была ограблена дача Шереметева, находившаяся в ведении Петроградского районного Совета. Как выяснилось, преступление было совершено казаками и офицерами 1-го Донского казачьего полка. Похищенные ими вещи продавались на рынках.

        В своих воспоминаниях «Страшное в революции» В.Д.Бонч-Бруевич рассказывает о чудовищных преступлениях, совершенных отрядом анархистов-матросов, прибывших из Кронштадта.

С.192:

        Группа анархистов захватила жилой дом на Стремянной улице и ограбила в нем все квартиры. При аресте этой группы отрядом Комитета по борьбе с погромами, у ее участников было обнаружено много ценных вещей. (Правда, 1918, 18 февр., № 27).

        На Васильевском острове анархисты захватили особняк б. барона Гинцбурга и когда их удалось силой выдворить, выяснилось, что все несгораемые кассы, «железная комната», где хранились драгоценности, были разграблены, ковры и портьеры, дорогие гобелены и картины расхищены и попорчены, мебель и зеркала вывезены, а с оставшихся мягких кресел и диванов сорвана обшивка».

С.274:

       Вечером 14 декабря (1917) ВЦИК принял декрет о национализации банков. 14-го же декабря был издан декрет ВЦИК о ревизии стальных сейфов в банках. На основнии этого декрета все деньги, хранившиеся в банковских сейфов, подлежали включению в текущие счета клиентов в Государственном банке, а хранящиеся в них золото в монете и слитках подлежало конфискации и передаче в общегосударственный золотой фонд. Все владельцы сейфов обязывались в трехдневный срок явиться в банки с ключами для присутствия при вскрытии и ревизии своих сейфов. В случае их уклонения от явки, сейфы вскрывались комиссиями и содержащиеся в них ценности описывались и передавались в собственность государства. (Декреты Советской власти, т.1, с.230-231).

     27 декабря (1917) Президиум Петроградского Совета постановил выделить 12 представителей          Совета для участия в операциях по вскрытию сейфов в Государственном банке (Красная Летопись, 1932, № 1-2, с.109). ПК РСДРП (б) предписал всем райкомам партии прислать 11 января 1918 г. «товарищей в возможно большем числе для ревизии стальных ящиков в банках».

      В «Правде» и во всех советских газетах с этого времени стали публиковаться на видном месте извещения, озаглавленные «О ревизии банковских ящиков в банках». Владельцы сейфов вызывались по номерам своих сейфов, но большинство из них не явилось. Некоторые пытались изъять свои деньги и ценности различными незаконными путями. Так, комиссару Волжско-Камского банка была предложена взятка в 140 тыс. руб., а комиссару Сибирского банка в 700 тыс. руб. за выдачу слитков золота, хранившихся в этих банках; а директор одного акционерного общества пытался получить по подложным документам 75 тыс. финских марок. («Правда», 17 янв. 1918, № 12).

    Взяткодатели и аферисты немедленно арестовывались. К середине января подверглись переучету Сибирский, Волжско-Камский, Московский купеческий, Международный, Учетно-Ссудный, Частный коммерческий и Русско-Азиатский банки. В них были обнаружены большие ценности, которые передавались на хранение в особую кладовую Государственного банка. Из Русско-Азиатского банка было вывезено десять, а из Сибирского восемь слитков золота, общим весом 50 пудов. («Правда», 17 янв. 1918, № 12). Вклады семьи Романовых, обнаруженные в одном лишь Петроградском отделении Госбанка, составили 42 402 322 рубля («Правда», 17 февр. 1918, № 28).

        В Государственном и Международном коммерческих банках были, между прочим, обнаружены текущие счета А.Ф.Керенского на сумму 1 474 434 руб. 40 коп. Они были конфискованы по постановлению СНК. (Декреты Советской власти, т.1, с.328).

…

      Наряду с национализацией предприятий, широко применялся их секвестр или конфискация.

С.282:   СЕКВЕСТР – налагаемое по указанию государственных органов запрещение или ограничение прав владельца распоряжаться предприятием.

(см. также стр. 335, 337…).

С.284:

      Одним из антисоветских гнезд была Гатчина, где после революции обосновался б. великий князь Михаил Романов. Окружив себя сворой царских прислужников, этот незадачливый претендент на императорский престол с нетерпением ожидал наступления немецких войск из Нарвы на Петроград.

      ? марта (1918) Гатчинский Совет арестовал Михаила Романова и некоторых лиц из ближайшего окружения – его секретаря Н.Н.Джонсона, б. графа В.П.Зубова, б. начальника Гатчинского жандармского управления П.Л.Знамеровского и делопроизводителя Гатчинского дворца А.М.Власова.

       9 марта (1918) СНК принял решение о высылке их (кроме гр. Зубова) в Пермскую губернию. (Вечером, 10 марта 1918 Ленин выехал из Петрограда в Москву – В.С.).

       См.: В.Д.Бонч-Бруевич. На боевых постах Февральской и Октябрьской революции. М., 1931.

       Советское правительство 11-го марта вечером прибыло в Москву. Ленин остановился в гостинице «Националь».

           

      Ю.Н.Жуков. Операция Эрмитаж. Опыт историко-архивного расследования. М., Москвитянин, 1993.

С.11:

    23 марта 1922 года сотрудник Оружейной палаты. Великолепный знаток прикладного искусства эпохи средневековья М.С.Сергеев занимался разбором имущества Камеральной части бывшего министерства императорского двора. Эвакуированного из Петрограда в Москву еще Временным правительством и с августа 1917 года хранившегося в Кремле. В отчете отделу он отметил: «Отданы в ГОХРАН новые произведения искусства работы Фаберже, высокого мастерства, но не имеющие художественного значения».  Да, те самые знаменитые подарочные пасхальные яйца, о которых сегодня очень многие весьма наслышаны. Уверены, что и тогда, в далекие 20-е годы дорогие, изящные безделушки, практически только что вышедшие из рук создавшего их мастера, воспринимались так же, как и сегодня.

С.57:

       А.М.Гинзбург (заместитель наркома просвещения) позволил Крюгеру (представителю берлинского аукционного дома «Лепке») отбирать произведения искусства не только в Михайловском замке, но и в запасниках Эрмитажа. Не только из того, что принадлежало музею, но и находилось всего только на хранении, было оставлено владельцами по различным причинам  летом и осенью 1917 года. Естественно, с соблюдением всех необходимых формальностей, оформлением должных расписок. Эти вещи сотрудники Эрмитажа никогда не рассматривали как свои фонды, не включали в описи и инвентарные книги. (Также в Эрмитаже должны быть вещи Агафона Фаберже, а в Минералогическом музее РАН должные быть вещи Агафона Фаберже, сданные на хранение – В.С.)

           Газета СЕВЕРНАЯ КОММУНА, № 129, 29 октября 1918 г.

      О реквизированных гобеленах и коврах.

       В настоящее время реквизировано огромное количество гобеленов, ковров и мебельной материи, составлявших достояние комфортабельных буржуазных квартир и петербургских магазинов. Бюро по распределению предметов первой необходимости подготовляет к продаже первую партию этих атрибутов роскошных буржуазных квартир, предназначая их для петербургского пролетариата. Владельцы гобеленов и ковров, реквизированных городом, получат за отчужденные от них вещи по справедливой оценке. Пролетариат будет приобретать ковры, гобелены и мебельные материи с надбавкою всего лишь 2 5 против реквизироаванных цен. Таким образом, в недалеком будущем предстоит перемена «ролей»: те, которые вынуждены были жить в тесноте и холоде, сырости и грязи, станут жить в обстановке уюта, света и простора, раньше бывшей привилегией исключительно буржуазии.

   (См. Энциклопедический словарь, слово «реквизиция», В чем разница от «экспроприации « и «национализации» -  Ковры Фаберже? – В.С.)

     Газета СЕВЕРНАЯ КОММУНА, 2 окт. 1918 г. О выходе из российского гражданства (см. ИЗВЕСТИЯ  В Ц И К, 25 сен. 1918).

     Газета СЕВЕРНАЯ КОММУНА, 3 окт. 1918 г.   Иностранный отдел комиссариата по внутренним делам Союза Коммун Северной области сим извещает, что ходатайство граждан Иоганна-Георгия Георгиевича Пфунд и Юлия Иосифовича Оноре, с женой Жанной-Эмилией, о выходе из русского подданства удовлетворено и со дня опубликования сего граждане Пфунд и Оноре с женой считаются выбывшими из граждан Российской Федеративной          Советской Республики.

      = Уплата денег за реквизированных лошадей.

     Газета СЕВЕРНАЯ КОММУНА, 28 окт. 1918г.: «Об аннулировании государственных займов».

       До 10 т. Р. – 95 % на расчетный счет.

    Газета СЕВЕРНАЯ КОММУНА. 13 ноября 1918 г.: «Декрет о единовременном чрезвычайном налоге» . Заседание ВЦИК от 30 окт. 1918 г., № 2813.

        Не отменяет прежних налогов. Новый налог,… в связи с международным положением, созданием Красной Армии.  10 млрд. руб., в т.ч. Москва 2 млрд. руб., Петроград – 1,5 млрд. руб.  (Товарищество Фаберже должно было 1,5 млн. руб., а сам Карл Фаберже – 2,5 млн. руб., то есть от фирмы – 4 млн. руб., более одной тысячной всего чрезвычайного налога. Налог собрать до 15 ноября 1918 г.

        «КРАСНАЯ ГАЗЕТА», 9 окт. 1918 г.

     Гимназия и реальное училище бывшие  Видеман объявляются закрытыми. Учащиеся распределяются по школам: Шаффе, Песковской и Мая.

        «КРАСНАЯ ГАЗЕТА», 23 окт. 1918 г.

Происшествия:  Кража на 40.000 руб. из квартиры Поклевской Козелл. - В доме 16  по Офицерской улице, в ее отсутствие неизвестными лицами совершена кража разных ценных вещей на 40.000 руб.

  

      «КРАСНАЯ ГАЗЕТА», Ленинград, вечерний выпуск. 23 июля 1927 г.

А.Е.Ферсман. «Сокровища бриллиантовой кладовой».

….

III

Москва. 1922-1923 гг.

Москва. Холодные дни начала апреля 1922 года. Только начинается постепенное налаживание хозяйства страны. После мучительной ночи в вагоне из Петрограда – я в холодной и замерзшей Москве. Сегодня в Кремле, в Оружейной палате, будет вскрытие ящиков с драгоценностями, лежавшими много лет в глубине тайников Оружейной палаты, заваленной тысячами ящиков камеральной и гофмаршальской части, с серебром и золотом, с фарфором и хрусталем, наскоро эвакуированных в страхе перед немецким нашествием. Мы собираемся в единственной отапливаемой комнатушке Палаты: уполномоченный Совнаркома Г.Д.Базилевич, представитель Рабкрина В.А.Никольский, хранитель Оружейной Палаты М.С.Сергеев, представители Главнауки Г.Д.Иванов и Исторического музея – А.В.Орешников. И среди них – и я, как специалист по камню.

      Громыхают ключи. В теплых шубах, с поднятыми воротниками, идем мы промерзшими помещениями Оружейной Палаты. Вносят ящики. Их пять. Среди них – тяжелый железный ящик, прочно перевязанный, с большими сургучными печатями. Мы осматриваем печати: все цело. Опытный слесарь легко открывает без ключа. Незатейливый, очень плохой замок: внутри – наскоро завернутые в папиросную бумагу драгоценности русского царя. Леденеющими от холода руками вынимаются один сверкающий самоцвет за другим. Нигде гнет описей и не видно какого-либо определенного порядка. Очевидно, наскоро, по прикаху последнего царя или, может быть, даже царицы, камни, ожерелья, диадемы и броши были уложены в знаменитой бриллиантовой кладовой Зимнего Дворца и, не вызывая ничьего любопытства, просто в обычном поезде были отвезены в Москву.

         И на столах сверкают и переливаются сказлчные камни прошлых судеб русской истории.

Проходят три года.

В ясной, залитой солнцем столице, осенью 1925 года – выставка «Алмазного фонда» для иностранных гостей. Эта картина уже в прошлом, но это прошлое столь близко, что о нем я могу еще точно писать.

      Старая сказка «Тысячи и одной ночи» об индийских драгоценностях, дворец Ауренг-Зеба, богатства шаха Надира в Дэли – все, кажется, должно меркнуть перед ярким блеском сверкающих  в нарядных витринах самоцветов. Вот они, живые свидетели целых веков, свидетели тяжелых картин унижения и крови, всвидетели власти индийских раджей, божественных капищ гор Колумбии, свидетели царской пошлости, нарядов, веселья…

     Они не расхищены, не сломаны рукой варвара, не подменены и не изувечены – эти исторические самоцветы.

     Огромное значение – художественное и научное – этих исторических изделий и вытекающая из этого большая материальная ценность заставили с особым вниманием отнестись к этим сокровищам мирового значения и вызвали необходимость сделать детальную проверку и оценку собрания с историко-художественным м научным их обследованием и составлением их научного описания.

    Сейчас же, после перевозки ящиков, 10 апреля 1922 г. в Государственное хранилище ценностей, всему собранию было присвоено наименование «Алмазного фонда СССР» и под общим руководством акад. А.Е.Ферсмана, было приступлено к детальному изучению изделий, при содействии приглашенных специаличстов-ювелиров, художественному их воспроихведению в тоновых и цветных фотографиях и к ряду архивных изысканий, связанных с историей отдельных изделий и, особенно, государственных регалий.

IV. История Алмазного фонда. (Красная газета, 27 июля 1927 г.).

    Среди таинственного мрака, окутывавшего тайные сундуки с самоцветами властителей мира, не менее таинственными и не менее сказочными являлись сокровища бывшего русского двора.

Картины из собрания Агафона Карловича Фаберже, находящиеся в собрании Эрмитажа.

По изданию: Государственный Эрмитаж. Западно-европейская живопись. Каталог. Том 1. «Аврора», Ленинград, 1976.

Франция.

1. Вуаль, Жан Луи (1744-1804 (?).

№ 7455 «Женский портрет» (поясной). Х., м. 58 х 44 (овал).

Стр. 195: Поступил в 1933 г., передан из собрания А.К.Фаберже в Ленинграде.

2. Жак, Шарль Эмиль (1813-1894).

№ 8173 «Поясной двор». Д., м. 18х26

Справа внизу подпись: Ch. Jacque.

Стр.261: Поступила в 1920 г., передана через Госмузейфонд из собрания А.К.Фаберже в Петрограде.

3. Роббер, Юбер (1733-1808).

№ 7104 «Триумфальная колонна и круглый храм, окруженный колоннадой». Х., м. 159 х 130

Стр. 227: Поступила в 1920 г. через Главмузейфонд из собрания А.К.Фаберже в Петрограде

           Швейцария.

4. Вюст, Генрих (1741-1821)

№ 6084 «Пейзаж». Д., м. 23 х 33,5

Справа внизу подпись: Wust fecit.

Стр. 307: Поступила в 1922 г., передана из собрания А.К.Фаберже