Пасхальные Яйца для Варвары Кельх.

Пасхальные Яйца для  Варвары Кельх. 
Фотография Юлии Базановой, матери Варвары. 

Особняк Кельх на улице Чайковского, 28 в Санкт-Петербурге. . 

                     

                                 ВАРВАРА БАЗАНОВА И АЛЕКСАНДР КЕЛЬХ –

                                         КЛИЕНТЫ ФИРМЫ ФАБЕРЖЕ

Предметы искусства, кроме их немедленного визуального воздействия на зрителя, всегда несут в себе скрытое содержание. Очевидная красота изде­лия — на его поверхности, его совершенство обеспечено безупречностью вла­дения материалом и виртуозностью работы. Но за всем этим есть второй план, на котором располагаются невидимые действующие силы, так или иначе пред­определившие историко-культурный генетический фонд данного предмета. Знакомство с этим вторым планом обогащает наше эстетические восприятие вещи, соединяя нас с источником ее происхождения.

Наследие дома Фаберже было вызвано к жизни не одной только инициати­вой художника и предпринимателя, основавшего мастерскую и создавшего рынок для ее изделий. Энергия времени, освоение минеральных богатств Рос­сии, подъем коммерции и культуры, наконец, стоящие в центре этих процессов личности, так или иначе предопределили то, что эстетически кристаллизова­лось в феномене Фаберже.

Среди оригинальных владельцев, чьи имена увековечены в изделиях Фа­берже, фамилия Кельх связана со второй по величине коллекцией пасхальных яиц. Первенство принадлежит собранию императорской семьи.

Странным и интригующим является то, что имя Кельх вовсе не принадле­жит ни к знатному роду, ни даже к сколь-либо богатой семье. Исследователи Фаберже, для которых имя Кельх имеет лишь служебно-атрибутивное значе­ние, с небрежной легкостью называют его «сибирским золотым магнатом» (Геза фон Габсбург, Александр фон Солодков), обманываясь тем, что группа пасхаль­ных яиц, принадлежавших жене А. Ф. Кельха, Варваре Петровне, урожденной Базановой, значится, по их предположениям, его подарками ей.

Биографические сведения об Александре Фердинандовиче (Федоровиче) Кельхе скудны, и сама эта скудость и даже полное отсутствие фактов последне­го периода его жизни рисует скорее тень, нежели полноценный портрет. Однако эта тень в своей загадочности привлекает внимание и симпатию.

Подробное знакомство с архивными данными о А. Ф. Кельхе обнаружива­ет, что он вовсе не был ни магнатом, ни даже совладельцем имений и капита­лов, в действительности принадлежавших его жене, наследнице семьи Базановых, владевшей золотыми приисками на Лене и сибирским пароходством.

А. Ф. Кельх происходил из немцев лютеранского вероисповедания. Его отец, Фердинанд Каспарович Кельх, был статским советником и по долгу служ­бы часто менял местожительство. Орден св. Станислава, которым был награж­ден отец, одновременно приносил его кавалеру дворянство. Родился Александр Кельх в городе Чугуеве Харьковской губернии 15 февраля 1866 г. Ему была уготована военная карьера. Выпускник Московского университета, он закон­чил Четвертый московский кадетский корпус. 24 апреля 1892 г. старший брат Александра, Николай Кельх, женится на Варваре Петровне Базановой. Брак оказывается коротким — вскоре Николай умирает, и в 1894 г. Варвара Петровна Базанова-Кельх выходит замуж за младшего брата, Александра Фердинандовича.

Оба замужества Б. П. Базановой представляют собой типичный вариант, не раз служивший сюжетом трагических или комических — в зависимости от жанра — историй в русской литературе и изобразительном искусстве. Купечес­кое сословие охотно вступало в родство с дворянством, соединяя нажитый капитал с аристократическим статусом. Можно предположить, что и это был такого рода брак. Сословная ли или какая-нибудь иная несовместимость Кельха с Базановой-Кельх сказалась в том, что они в первые годы супружества не живут вместе. Варвара Петровна жила в Москве на Моховой, 66, — этот дом и по сей день зовется домом Базановых, — в то время как Александр Кельх, оставаясь на военной службе в чине корнета Отдельного корпуса под командо­ванием графа Ф. Ю. Витте, проживал в Санкт-Петербурге на Большой Мор­ской, 53.

Базановы были достаточно известны как в Москве, так и среди сибирских промышленников. В 1860 г. дед Варвары Базановой Иван вместе с Яковом Немчиновым и Михаилом Сибиряковым основан Компанию промышленности, впоследствии объединявшую Ленские золотые прииски и Ленско-Витимское пароходство. По смерти отца Варвара Петровна вместе с матерью Юлией Ива­новной становится наследницей семейного состояния.

Участие А. Ф. Кельха в сибирском деле ограничивалось его членством в совете директоров компании. По существу, как явствует из документов, Алек­сандр Фердинандович все годы своего брака с Варварой Петровной был управ­ляющим ее делами — как ее долей в сибирских предприятиях, так и ее петер­бургской недвижимостью.

В 1896 г. Келъхи покупают дом в Петербурге на Сергиевской улице, 28. Дом был приобретен за 300 000 рублей у потомственного почетного граждани­на Кондояки — деньги были из базановских средств и сам дом был записан на имя Варвары Петровны. Для реконструкции здания были приглашены два известных петербургских архитектора, Василий Шене и Владимир Чагин. Супру­ги продолжают жить врозь, она — в Москве, он — в Петербурге. Варвара Кельх в ту пору, как и позднее, активно занимается благотворительной деятельнос­тью. В альманахе «Вся Москва» она числится патроном Общества для пособия нужд сибиряков и сибирячек, учащихся в учебных заведениях Москвы и Общества для пособия нужд студентов Императорского московского университета. По документам ясно, что имущественное положение четы Кельх оставалось таким же, каким оно было до заключения брака: недвижимость и ценные бумаги прочно находились в руках жены, а муж продолжал сохранять положе­ние служащего, поначалу только по военному ведомству, а потом — также и в качестве управляющего делами своей супруги.

Спустя два года после покупки дома на Сергиевской (в современном ре­естре памятников архитектуры он так и числится домом Кельхов) Варвара Петровна переезжает наконец в Петербург. Однако, согласно альманаху «Весь Петербург», проходит еще два года, прежде чем супруги упоминаются прожива­ющими по одному адресу. Причиной или поводом к тому был тот факт, что Варвара Петровна остается недовольной работами по реконструкции здания до такой степени, что она тут же заказывает новый проект другому архитектору, Карлу Карловичу Шмидту, известному в свое время мастеру, сочетавшему в своих работах стиль модерн с псевдославянскими мотивами.

К тому же 1898 г., когда Варвара Кельх становится петербургской житель­ницей, относятся первые заказы Кельхов у Фаберже — так называемое яйцо «с курочкой», а также столовый сервиз.

Каким образом Кельхи становятся заказчиками Фаберже, не совсем ясно. Возможно, что его работами их заинтересовал Карл Шмидт, который был сыном двоюродной сестры знаменитого ювелира и строителем его дома на Б. Морской, 24, и дачи в Осиновой Роще. Естественно предположить своего рода органическую деловую связь компаний Фаберже и Базановых — послед­ние могли прямо или косвенно быть поставщиками золота и драгоценных камней для мастерских Фаберже. Известную роль могло сыграть и то, что Варвара Петровна активно участвовала в деятельности благотворительных обществ, патронами которых были члены царской семьи. В связи с этим уместно заметить, что некоторые из предметов кельховской коллекции были подражаниями императорским. Таким же подражанием царской семье выгля­дит и номинальный факт дарения жене драгоценного пасхального яйца — при очевидном имущественном неравенстве супругов акт такого подношения ка­жется чисто внешним. Естественно предположить, что ежегодные, с 1898 по 1904 гг., заказы чрезвычайно дорогостоящих пасхальных подарков у Фаберже осуществлялись на деньги Базановой. Вряд ли А. Ф. Кельх обладал достаточны­ми собственными средствами, чтобы позволить себе такую в буквальном смысле царскую роскошь: в 1898 г. Александр Фердинандович продолжал служить в чине корнета Отдельного пограничного корпуса, по-прежнему проживая отдельно, на Большой Морской, 53, а в 1899 г. — на Английской набережной, 22.

В 1900 г. супруги Кельх упоминаются во «Всем Петербурге» живущими по одному адресу — Сергиевская, 28. Казалось бы, с этих пор начинается пора благополучия и устроенности: в 1900 г. А. Ф. Кельх числится уже в чине титу­лярного советника, позднее становится членом, а затем и председателем Ком­пании промышленности, а также Сибирского и Ленско-Витимского пароходства. Варвара Петровна неизменно фигурирует в качестве члена благотворитель­ных обществ. Запись 1901 г. аттестует ее как личную дворянку, жену титуляр­ного советника, домовладелицу Сергиевской, 28, члена Дамского лазаретного комитета Российского общества Красного Креста.

Со следующего же 1902 г. она уже именуется женой отставного поручика. К 1905 г. появляются первые свидетельства финансового неблагополучия. Последнее, седьмое пасхальное яйцо было заказано у Фаберже в 1904 г. В 1905 г. дом на Сергиевской заложен за 700 000 рублей А. Ф. Кельхом по доверенности жены, которая в это время уже не находится в Петербурге. В 1907 г. (согласно архивным документам) А. Ф. Кельх не в состоянии выплатить долг. Кредитор, потомственный почетный гражданин Гинсбург, дает ему от­срочку до марта 1908 г. под залог собственности жены, то есть ее дома на Сергиевской вместе со всей квартирной обстановкой. В описи предметов, находя­щихся в доме, веши Фаберже не упоминаются. Вероятно, Варвара Петровна к этому времени уже уехала в Париж вместе со своей коллекцией изделий.

Сибирские финансы обнаруживают признаки упадка, адресом А. Ф. Кель­ха становится Михайловская, 1 (Европейская гостиница), Варвара Петровна, все еще значащаяся домовладелицей заложенного дома на Сергиевской, 28, и живущая, по словам Кельха, в Париже, в других документах того же времени указана проживающей с мужем в его собственном доме на улице Глинки, 13. Этот адрес — единственный, отмеченный как недвижимая собственность само­го А. Ф. Кельха, но и этот дом оказывается заложенным, а к 1910 г. проданным. В этом же году сибирские предприятия покупает английская компания «Лена Голдфилдс», создаются ликвидационные комиссии, в которые входит А. Ф. Кельх. На протяжении последующих лет его называют в справочниках титулярным советником (1907), затем коллежским секретарем (1908—1912) и наконец — статским советником (что соответствует военному чину полковни­ка, 1913—1917). Похоже, он пытался возместить финансовые провалы возвра­щением статуса государственного служащего.

Наряду с участием в ликвидационных комиссиях А. Ф. Кельх является также и помощником попечителя приюта Елизаветы и Марии, затем, в 1917 г. — Николаевского детского приюта. Как видно, Варвара Петровна, покинув Петер­бург, оставила на Кельха не только финансовые дела, но вручила заботам своего номинального супруга и столь важную для нее раньше благотворитель­ную деятельность. В том, что А. Ф. Кельх, похоже, безропотно принял эту роль на себя, проглядывает характер обязательного, преданного и, наверное, беско­рыстного человека. Это тем более обращает на себя внимание, учитывая, что брак их в лучшем случае носил характер дружеского договора.

Супружество Кельхов, по всем признакам формальное, приходит к концу в 1915 г.: через 10 лет полностью раздельного проживания их брак, согласно православной традиции, можно было счесть аннулированным. По-видимому, из-за антинемецких настроений в России времен Первой мировой войны, 30 ав­густа 1916 г., в день святого Александра Невского, А. Ф. Кельх принимает православие и становится Федоровичем вместо Фердинандовича. В сентябре 1917 г. он уезжает на восток России. Найти объективные сведения о его жизни с этого момента автору этой статьи не удалось — единственное, на что остава­лось полагаться, это фрагмент судебных записей 1930 г., состоящий целиком из записи речи самого А. Ф. Кельха, тогда уже подсудимого. Даже предполагая абсолютную честность его характера, нельзя не принять во внимание обстоятельства, при которых произносилась эта речь, и естественное желание гово­рящего на суде избежать инкриминирующих моментов для себя и своей жены.

Нижеследующие сведения о Кельхе почерпнуты целиком из этой речи, которая, по моему убеждению, заслуживает доверия.

Очевидно, что ко времени, когда началась экспроприация собственности имущих классов, А. Ф. Кельх, и до того не владевший сколько-нибудь сущест­венной собственностью, уже не владел ничем. Он женится во второй раз на портнихе Александре Горкиной, у которой была десятилетняя дочь. Все, чем обладал А. Ф. Кельх, был его опыт службы, так или иначе связанный с рудника­ми, и он упорно пытается сохранить эту связь, служа после переезда из Петро­павловска на химическом заводе северной группы рудников Кузнецкого бас­сейна. В 1923 г. предприятие переходит в руки американской компании, после чего А. Ф. Кельх переезжает с семьей в Петроград. Здесь он не смог найти себе никакого применении, семью содержат жена и падчерица, обе поступившие на завод «Невгвоздь» чернорабочими.

Живущая в Париже Варвара Петровна начинает переписываться с бывшим мужем. Несмотря на стесненные обстоятельства (все ее капиталы остались в Москве и, очевидно, были национализированы), она вплоть до 1928 г. каждые 2—3 месяца присылает А. Ф. Кельху деньги. Варвара Петровна помогала и матери, которая оставалась в Москве, где и скончалась в 1926 (?) г. 1928 г. отмечена продажа всего кельховского собрания из семи пасхальных яиц Фа­берже парижским магазином «А ля Вьей Рюсси».

Все эти годы жена и падчерица А. Ф. Кельха продолжают работать на том же заводе «Невгвоздь» чернорабочими. В письмах Варвара Петровна настойчи­во предлагает бывшему мужу приехать к ней в Париж, но что-то держит его на месте — то ли привязанность к новой семье, то ли, по его собственным словам, нежелание быть обузой, то ли неуверенность в своей способности самостоя­тельно зарабатывать на жизнь в чужой стране. Неуверенность тем более оправ­данная, что даже в своем знакомом российском окружении он оказался ни на что не пригоден, кроме того, чтобы продавать папиросы. Это была единствен­ная работа, которую мог найти себе А. Ф. Кельх через Биржу труда. Этим он и занимался с 1926 по 1929 гг., пока наконец не получил место конторщика в организации «Рудметаллторг», Последнее местожительство Кельха перед его арес­том — коммунальная квартира № 23 в доме 32/35 по 7-й Советской улице.

Наступило время сталинской индустриализации, сопровождавшееся мас­совыми арестами. Прошлой принадлежности к имущему классу, усугубленной перепиской и получением денег из-за рубежа, было достаточно, чтобы возбу­дить подозрения властей, и в 1930 г. А. Ф. Кельх был арестован и осужден. Здесь прекращается документированная биография А. Ф. Кельха — все мате­риалы, касающиеся выдвинутых обвинений, текста приговора и всей дальней­шей его судьбы остались в архивах КГБ, недоступных автору этой статьи к моменту работы над ней.

Материалы, использованные для этой статьи, находятся в собраниях Санкт-Петербургской Публичной библиотеки (сейчас Российская национальная биб­лиотека. — Ред.-сост.). Российского государственного исторического архива и Петербургского института истории.

Наталия Павлова-Кауфман

ЛИТЕРАТУРА

1.  Альманах «Весь Петербург» (Петроград).

2. Альманах "Вся Москва».

3. РГИА, ф. 1102, оп. 2, д. 599- Пичные бумаги А. Ф. Кельха, 1845—1916 (Кельх А. Ф., коллежский асессор. Пичные, служебные документы А. Ф. Кельха и его родственников, имуще­ственные документы на его недвижимую собственность в Петербурге, журналы заседаний ликвидационной комиссии по делам акционерного общества "Компания промышленности»).