К 70-летию Валентина Скурлова. Род. 14 дек. 1947 г.

К 70-летию Валентина Скурлова. Род. 14 дек. 1947 г.

1979 год. Начало.

 «Золотые гвозди».

    Вьюжным февральским утром 1979 года я прилетел в Екатеринбург. Тогда это, конечно, был Свердловск. Цель командировки состояла в изучении спроса на ювелирные изделия. Впрочем, о какoм изучении могла идти речь, когда золотые изделия раскупались тогда под очередь, а обручальные кольца – по справкам из ЗАГСа. Казалось, начни выпускать золотые гвозди, их все равно будут сметать с прилавка.

       В ресторане «Уральские пельмени» - ни одного пельменя, но мне, как гостю, в виде исключения, предложили макароны с мойвой под яйцом. «Есть можно» - подумал я, но ничего другого в мню не было все семь дней. Голодным временем были те годы для свердловчан. Мы, ленинградцы и москвичи, об этом и не подозревали.

     Зато с культурой на Урале было все в порядке. В Конторе «Ювелирторга» меня обеспечили билетом в театр Музыкальной комедии. Жаль, что не услышал «уральского Карузо» - артиста Маренича. Посетил Картинную галерею, Горный, Художественный и Краеведческий музеи. В музее Горного института я даже слегка приуныл от разнообразия минералов. Нет, никогда мне не стать геммологом. Шутка ли, разбираться в десятках тысяч камней.

      Впервые видел Каслинскую чугунную беседку, пейзажи Слюсарева и Денисова-Удальского, работы Ивана Шадра, Степана Эрьзи, уральских ювелиров-камнерезов. Позже я узнал, что уральцы большие фантазеры и считают свой город не только «пупом России», но и центром Земли. Иначе как объяснить появление здесь таких, например, проектов (к счастью не реализованных): Иван Шадр хотел высечь из айсберга фигуру вождя мирового пролетариата и пустить плавать в океан назло буржуям. То-то было бы новых «Титаников»! А Степан Эрьзя предлагал в 1919 г. высечь бюст Ленина прямо в уральского горе. Чтобы издалека видно было (больше, чем 27-метровый памятник большевику Артему скульптора Кавалеридзе – В.С.).

     Не забуду впечатления, которое произвед на меня зимний Свердловск. Ровестник Петербурга,  своей архитектурой удивительно напоминал бывшую столицу Российской империи. Впрочем, было и отличие. В Свердловске больше зданий в стиле конструктивизма и сталинского ампира. Если Петербуг – это столичный город с областной судьбой, то Екатеринбург изначально был предназначен быть столицей своего края (оспаривая это звание с Пермью). Его и назвали-то в честь супруги Петра – императрицы Екатерины. Какое-то недоразумение, что город некоторое время был уездным в составе Пермской губернии. Зато теперь Екатеринбург по праву является столицей Уральского Федерального округа.

     Одним из признаков столичного города являетсчя наличие первоклассных ювелиров. И в Свердловске они были. Хотя время для них было смутное. Творчество художников-ювелиров не было востребовано. В ювелирных изделиях ценился, прежде всего вес. Странно, что люди этой профессии не вымерли как мамонты. А «мамонты» ведь действительно были, или даже мастодонты... Уральская школа художников – ювелиров пользовалась заслуженным уважением в стране. В Екатеринбурге, в музеях Москвы, Петербурга и крупнейших губернских городов вы сами можете посмотреть и оценнить искусство «уральских Фаберже». Бажов рассказывал про «старика Фабержея». Но еще больше этих изделий сейчас на руках, в том числе и за рубежом.

     Более 200 лет назад лицом города была Императорская Гранильная фабрика. Она существует по сей день и называется АО «Русские самоцветы». Помню, в первый приезд меня поразило крыльцо этого завода, выполненое из яшмы. До сих пор я полагал, что из яшмы делают только шкатулки. Советский период истории этого звода достаточно отражен в литературе, и поэтому мы не будем на нем  останавливаться.

    Помню из той поездки (1979 г.) настороженность, с какой горожане встречали вопрос, где находится Ипатьевский дом. Экскурсоводы говорили: «Нам нельзя рассказывать об этом». Только два года прошло с той поры, как снесли дом инженера Ипатьева, и это вызывало глухой, но отчетливый ропот горожан.

    Буду банален, но главное богатство Урала – не платина, не изумруды, не яшма, не малахит, а люди. Уральца можно вычислить в Москве и Петербурге (в столоице их больше, чем в городе на Неве – «ельцинские призыв») не только по говору, но и по убежденному «уральскому патриотизму». Но это не «малахитовый» патриотизм. Гордиться действительно есть чем. Кто не верит, тупайте в великолепныен екатеринбургские музеи.

     Хотя коренных жителей, чьи семьи обосновались на Урале более трех поколений назад, не так много, люди, прожив\шие на этой земле даже десяток лет,  считают ее родной. Много лет город был закрыт для иностранцев, что затрудняло его «европеизацию» и «американизацию». Зато сейчас Екатеринбург растет гораздо динамичнее старых городов европейской части.

     В свой следующий приезд. В 1988 г., я впервые увидел в музее каменного «Страусенка» на золотых ногах, работы Фаберже. На одной ноге был нацарапан номер: 8056. В соответсвии с открытым мною алгоритмом хронологической атрибуции работ Фаберже, этот номер олзначает работу Михаила Перхина и Карла Верфеля, 1902 год. Я тогда записывал все инвентарные номера вещей Фаберже. В следующ\ий раз я увидел «Страусенка» лишь через 12 лет, в январе 2000 года.  

    Еще тогда, в Ассортиментном кабинете Ювелирного завода (фактически Музей предприятия) мне показали дамский бриллиантовый перстень «Шахиня», точную копию изделия, принадлежавшего Галине Леонидовне Брежневой. Хлопот с ним было! Дочь Генерального секретаря, танцуя в Югославии, уронила перстень с пальца и наступила на него каблуком. Изделие под массой тела сломалось Галина была разгневана: «Почему такое непрочное изделие?!». Снарядили самолет в Свердловск для ремонта перстня. В обкоме партии топали ногами: «Халтурная работа. Всех разогнать, дворниками нигде не возьмут! Срок ремонта – вчера». Вещь починили, все обошлось. Не уволили. Но и медали не дали. Храни нас пуще всех печалей и барский гнев и барская любовь.

     1990 год. Мой очередной приезд в Свердловск связн с поиском архивной информации по храму Воскресения Христова («Спас-на-Крови»). Ленинградское объединение «Русские самоцветы» участвует в его реставрации. В Свердловском областном архиве нашел документыв о покупке фирмой Фаберже камней на Гранильной фабрике. За камнями в родной Екатеринбург приезжал мастер Петр Кремлев. Нашел документы по изготовлению фирмой Фаберже иконостаса для храма Воскресения Христова по заказу Кавалергардского полка.

    Ельцын в ту пору –  во главе Верховного Совета Российской Федерации. Хорошо помню гордость горожан по этому поводу. В городе популярны волейбольный тренер Николай Карполь, демократы, музыканты Бутусов и Кормильцев, «Чайф» и «Агата Кристи». Впервые в Свердловске замечены иностранцы.

   С питанием в городе, впрочем, по-прежнему проблемы.

   Совсем дешево купил яшмовые шкатулки, зелиного цвета. Это моя слабость: люблю зеленый камень. Где купить демантоиды, нефрит, малахит, как не на Урале? Прав Мамин – Сибиряк – камень коллекционируют в основном приезжие. На Ювелирном заводе и на «Уральских самоцветах» делал доклады по истории фирмы Фаберже. Ведь после выставки «Великий Фаберже» (1989 г.) я уже признанный лектор по этой теме.

     2000 год. В местном музее – восковые фигуры убиенной императорской семьи. В гроде вывески на англт\иском и немецком языках. В ресторанах – рождественское изобилие. «А мойва с макаронами есть». «Шутитьь изволите, барин... Вам севрюжки или грибочков, Рекомендую уральские пельмени». Взял пельмени – вкусно. Чуть язык не проглотил. Взгляд у официанта ласковый, обволакивающий. Здесь меньше 10 % на чай давать неприлично. Интерьер на грани роскоши. Губернский модерн.   

     Работаю в Библиотеке им. Белинского.  «Белинка», как ее называют горожане.Я уже не представитель Ювелирпома, а свободный исследователь (уволили по сокращению в мае 1999г. «историки не нужны». Мировой кризис). Нашел интересные сведения о Модесте Онисимовиче Клере, однои из первых руководителей минералогической мастерской Уральского общества любителей естествознания (УОЛЕ). Мастерская тесно сотрудничала с художником и камнерезом А.К. Денисоваым-Уральским, открывшим в Петербурге» Горнопромышленное агенство по распространению полезных ископаемых Урала», поставляло ему материал и готовые коллекции для продажи. 100 лет назад, в 1900-1901 гг. у Денислва (тогда еще не Уральского, им он стал в 1902 г.) были персональные выставки в Екатеринбурге и Перми. А в 1911 г. Мастерская УОЛЕпродавала свои коллекции на выставке «Урал и его богатства», организованной А.К. Денисовым – Уральским в Санкт-Петербурге. Еще узнал, что на Ювелирном заводе начальником цеха золотых изделий работал подмастерье фирмы Фаберже ювелир В.Г. Рощин (1888 – 1960). Радуюсь находке: стала известна еще одна фамилия сотрудника фирмы.

           Воспоминания тайного советника.

          Изучая «феномен Фаберже», я обнаружил 11 лет назад (1989 г.) рукопись главного мастера фирмы Фаберже Франца Бирбаума, а вместе с нею – и воспоминания бывшего директора Екатернибургской Гранильной фабрики Василоия Мостовенко. Мне до сих пор непонятно, почему эти записки не были изданы другими исследователями. Еще Ферсман писал, что «интересные воспоминания горного инженера В.В. Мостовенко, бывшего директора фабрики с 1885 по 1911 гг., хранятся в материалах Комиссии по изучению естественных производительных сил России в архиве АН СССР в Ленинграде» («Очерки по истории камня». Т.2. М., 1961; в этом томе Ферсман использовал отрывки из мемуаров тайного советника Мостовенко – описание карты Франции). Впрочем, в архиве РАН в Петербурге я этих воспоминаний не нашел, а обнаружились они в Фонде Ферсмана архива РАН в Москве.

       Именно с мемуаров Мостовенко  и начинается наша книга. Помимо таких откровений, как употребление коровьих хвостов в практике работы Гранильной фабрики, читатель узнает массу интересных фактов. Вряд ли, конечно, современный гранильщик внедрит технологию времен Данилы – мастера и бросится покупать коровьи хвосты, но что-то безусловно почерпнет. Конечно, ужаснется условиям труда. Как говорил Аркадий Райкин: «Ну что можно написать при лучине? Ну разве что «Евгения Онегина». Но диссертацию-то не напишешь».

     В 1885 году, когда Мостовенко приступил к обязанностям директора,  «Гранильной фабрика  - накануне своего закрытия (главные работы выполняютс Петергофской фабрикой)» - так оценивал состояние уральского предприятия горный инженер М.П. Мельников. Уезжая в 1911 г. в Петербург, Мостовенко оставил Екатеринбургскую гранильную фабрику стабильно работающим предриятием. Ферсман писал в связи с этим: « В течение своей многолетней плодотворной деятельности В.В. Мостовенко благодаря неистощимой энергии, по существу спас фабрику отзакрытия и приняв ее разрушенной. передал своему преемнику художнику И.П. Андрееву, если не технически совершенной, то сильной благодаря своим традициям и всеобщим уважением». С 1911 г. Мостовено\ко стал директором Петергофской Гранильной фабрики.

   В 2000 г. Василию Васитльевичу Мостовенко испольнилось бы 150 лет. Мы не знаем точной в\даты его смерти. Последние упоминания о нем я нашел в протоколах Комиссии естественных производительных сил России лета 1918 г., в одном ряду с фамилиями Агафона Фаберже, Франца Бирбаума, Карла Верфеля, Александра Бенуа, академик Александра Ферсмана. Имена-то какие!

    Бывший тайный советник проживал в Гатчине на Багаутовской улице. Болел, писал за четверть академического пайка записки по истории Екатеринбургской фабрики по заданию акад. А.Е. Ферсмана. Пенсии, немалой по прежним понятиям, с трудом хватало на недельное питание. Архив Мостовенко, к огромному сожалению, пропал.

Источник: Предисловие книги «Ювелиры и камнерезы Урала». Автор – составитель В.В. Скурлов. Санкт-Петербург, «Лики России». 2001 – 208 с.  Тираж 1500 экз. Редактор Е.А. Адаменко. Художник Н.В. Циплева. - С.7-12: