Газета «Зюддойчецайтунг» от 13 декабря 1961 года.

ПЕРЕВОД С НЕМЕЦКОГО ВАЛЕНТИНА СКУРЛОВА

ТРИУМФАЛЬНАЯ КОЛОННА С ТЕРМОМЕТРОМ
  РЕЧЬ В ПОХВАЛУ СЛАДКОГО КИТЧА.

Невозможно найти четкое объяснение слова «китч». В словаре сделана попытка выйти из положения, и он дает следующее объяснение: «Псевдохудожественный образ; заменяет настоящее произведение искусства возбуждением у зрителя фантазии – эротической, политической, религиозной и сентиментальных чувств».
Мне кажется, что слово китч должно быть женского рода, из-за его нелогичности, с его гарниром в виде бескультурья, излишеств, преувеличения, украшательств женского рода. Все эти украшения в виде гарнира составляют определенную часть его тайны: все эти плерезы (траурные украшения на платьях), блестки и мишура, кружавчики, оборки и воланы, рюши и шлейфы, всякий хлам и позументы, ложные застежки, которые ничего не застегивают, всякие подделки и томпак и фальшивые драгоценности вроде стразов, марказита и гагата, имитации драгоценных камней, опушки из лебяжьего пуха на атласных туфельках и неглиже и эти приторные цвета: конфетно-розовый, розово-сиреневатый, бледно-лиловый.
Не следует забывать о манере, несущем лампион, в вестибюле жилых домов, лежащих в развалинах. Прекрасный экземпляр стоит все еще в доме Бена в Любеке. Париж тоже охватила продолжающаяся в течение многих лет феминизация, эта Коко Шанель, королева моды и чарльстона, фотографируется между двумя лакированными маврами в кокетливой позе: сама она небрежно держит пучок лилий, так же оба чернокожих негра в тюрбан и отсвечивающим металлическим блеском кафтане, которым она протягивает лилии, простерев к ним руки. У Чиапарелли, когда она царила в Париже, в ее доме год не было ковров, но зато был установлен «белый» медведь, окрашенный в ужасающе безобразный розово-фиолетовый цвет, при виде которого, говорят, упал в обморок один молодой англичанин, утверждавший потом, что этот медведь был точно такой же, как тот, которого когда-то убил его дедушка. Здесь заложена оригинальная идея, воплощенная во всех розовых и небесно-голубых, а также фиолетовых плюшевых мишках, стоящих в тирах всего мира, которые, как и белый медведь розового цвета, являются персонажами ужасного сюрреалистического аттракциона.
Китч получил свое законное признание и входит в одну из статей серьезных собирателей антиквариата, так же точно, как парижские художники после bric a brac (хлама) эпохи императрицы Евгении, т. е. эпохи Второй империи. начали собирать мусор со всего Парижа, обшарив все помойки. Блошиных рынков уже недостаточно, и в Париже появились далеко не дешевые магазины «Au mauvais qout», т.е. «Для плохого вкуса», куда зачастили снобы и те, кто хочет принадлежать к их кругу. Повсюду начали появляться контрабандой безделушки «псевдо-рококо» - это что-то сходное с тем временем, когда кисловатая мораль викторианской эпохи предписывала дамам вязать чулки готтентотским малюткам из Борио-Булагаха, дурацкое требование, которое в 1853 г. возмущалось даже моя воспитанная в строгости бабушка. Китчу отдала дань на свой и королева Виктория в эпоху раннего викторианства, она придала ему мещанский и заплесневелый привкус, с картинками, вышитыми крестиком, и со стеклянными опаловыми вазами цвета бирюзы для камина, которые уже имеют коллекционную ценность и которым подражают, создавая их имитацию.
Принц-консорт (муж королевы – В.С.) Альберт, пытался напротив возвести в искусство китчевые поделки. Он основал первый музей ремесел, музей Южного Кенсингтона в Лондоне, и поручил Вильяму Моррису, отцу югендстиля или стиля «модерн», оформление одного из помещений музея. Это был час рождения ремесленного искусства, причем это не было возвращением к высокому искусству ремесла, какое известно из эпохи ренессанса, а все ограничилось борьбой против промышленного производства, суррогаты которого стали благодаря дешевизне доступны каждому: например, цинковое литье вместо бронзы, штамповка, вместо прессованных изделий, гипсовые, изготовленные по форме изделия вместо резьбы, промасленная бумага, вместо живописи по стеклу, тонкий слой фурнитуры вместо массивной деревянной мебели. Немецкий китч после 1870 г. несет националистические черты: пивная кружка имела формы рабочей корзинки, модель триумфальной арки как подставки для термометра, маленький памятник Герману как сигаретница, шлем в качестве несессера. После 1914 г. латунные гильзы от гранат лежали на письменных столах вместо тяжелых закладках на книгах. Интересно, появились ли в Америке безделушки в форме атомной бомбы.
Принцесса Уэльская, позднее королева Александра и супруга веселого жуира короля Эдуарда VII, поставила в своей комнате, как пишет в своих мемуарах Консуэло Вандербильт, герцогиня Мальборо, бесчисленное количество столиков. На них была выставлена коллекция цветов и зверей, вырезанных из полудрагоценных камней, а также миниатюрные пасхальные яйца из ляпис-лазури. У моего отца тоже было такое пасхальное яйцо, но оно имело размер настоящего яйца и было сделано из малахита, мне в детстве разрешалось играть им. Большая часть дорогих безделушек принцессы Уэльской была выполнена знаменитым петербургским ювелиром Фаберже, это были подарки ее сестре, вдовствующей русской императрице. Фаберже создавал для богатой знати Европы также и плоские портсигары из золота с эмалевыми крышками, в центре которых по Вашему желанию открывалась табличка с секретным посвящением тому, кому подарена эта безделушка. Изделия Фаберже чрезвычайно изысканны.
Сердце жаждет китча, банальщины, часто вульгарной, и его тепла, но холодный разум, строгий пурист, отворачивается от этого. Однако в наше время, чтобы даже молодые интеллектуалы, яйцеголовые, как их называют в Англии, в припадке иронии, как они полагают, собирают китчевые почтовые открытки. Особенно красивые испанские открытки с танцовщицами в прозрачных одеждах, или французские открытки стиля «танго», зеленые, розовые и лиловые, сверкающие от наклеенных на них блесток.
Ностальгически я вспоминаю свое детство, когда продавались листочки из желатина с золотым тиснением, которыми были набиты школьные книжки. Или ручки с крошечным окошечком, в котором виднелись вершины снежных гор или вид курорта Бад Нойхейм. Дети, поскольку они больше подвержены действию китча, чем взрослые, очень любят бутылочки со смесью в форме розовой кошки с шерстью из напрессованной резины, с отвинчивающейся головкой и фатально сложенными лапами. И ребенок, сохранившийся во взрослом мужчине, идет на блошиный рынок, чтобы купить там стеклянную вещицу, с большим сходством изображающую голову короля Виктора Эммануила вместе с его усами.
Я снял со стены неяркую абстрактную акварель и вместо нее прикрепил канцелярскими кнопками открытку, на которой испанка танцует фанданго и сверкает блестками и золотом. Вместо кислого китча я предпочитаю сладкий китч.