О незаурядном таланте искусствоведа и эксперта в
области искусства В. В. Скурлова я узнал в начале 1990-х годов от своего сына
Игоря. Сын, будучи тогда еще начинающим антикварщиком, восхищался эрудицией и
энциклопедичностью Валентина Васильевича. Мнение сына подтверждалось
содержанием статей В.В. Скурлова, которые мне время от времени доводилось
читать в научных изданиях. К моменту нашей очной встречи с маститым экспертом у
меня в сознании уже сложилось четкое понимание того, что В.В. Скурлов –
крупнейший в мире специалист по произведениям Карла Фаберже. Восхищало и знание
Валентином Васильевичем истории российского ювелирного искусства, понимание
истоков его самобытности. Мне до сих пор непонятно, как колоссальные массивы
информации, хранящиеся в памяти этого человека, не рассыпаются, не устаревают,
а, наоборот, развиваются непрерывно и на удивление эффективно. Думаю, причина
такой уникальной ситуации кроется не только в щедрости природы, которая очень
благосклонна к Валентину Васильевичу, но, в первую очередь, в том, что он –
удивительный труженик, работающий над собой с колоссальным педантизмом на
протяжении многих десятилетий. За долгие годы труда в нем выработалась
потребность в непрерывной системной деятельности на поприще искусства и его
истории.
Валентин Васильевич при всей своей необъятной
душевной щедрости и природном романтизме, очень прагматичен и даже расчетлив в
накоплении профессиональных знаний. Причем, в его интеллектуальном «хозяйстве»
пригождается абсолютно любой жизненный опыт. Окончив торговый институт еще во
времена, когда он именовался симпатичной аббревиатурой ЛИСТ (Ленинградский
институт советской торговли), Валентин Васильевич и сейчас прекрасно оперирует
экономическими знаниями, на практике доказывая, что экономика хоть советская,
хоть антисоветская всегда останется экономикой, если к ней приложить толковую
голову.
Вырастив из себя совершенно самостоятельно яркого
искусствоведа-эксперта, Валентин Васильевич всегда знал, в какую сторону должен
развиваться его талант. Как-то сама собой сформировалась творческая доминанта –
наследие Карла Фаберже и его ювелирной школы. При этом он не забывал вникать в
глубинную суть творчества других отечественных и зарубежных ювелиров разного
времени. Например, он четко видит тенденции развития Петербургской и Московской
ювелирных школ, досконально знает их сильные и слабые стороны. Но всего этого
ему мало. Молодая душа требует новых впечатлений, а натренированный мозг желает
очередных сверхнагрузок. При этом – нагрузок качественно новых! Мало кто знает,
что Валентин Васильевич создал совершенно новое направление научных
исследований: он уже не первый год методично изучает историко-психологические
аспекты ювелирного искусства. И у него это получается как всегда интересно и убедительно.
Став довольно давно кандидатом искусствоведения,
В.В. Скурлов резко изменил свою научную специальность и начал невиданными
темпами готовить докторскую диссертацию по истории. Он осуществляет
титаническую работу по поиску документов в фондах Российского государственного
исторического архива, в семейном архиве Татьяны Фаберже, проживающей в швейцарско-французском
пограничьи. Он вводит в научный оборот сведения, которые более ста лет были
неизвестны ученым: историкам, искусствоведам, культурологам. Теперь его каждая
научная публикация, основанная на фундаменте найденных материалов, становится
научной сенсацией, хотя Валентин Васильевич не любит ажиотажа.
В его статьях, как и в многочисленных монографиях,
которые он умудряется писать быстрее, чем я успеваю их читать, замечательно
сосуществуют экономические, искусствоведческие и исторические подходы к
анализу событий, касающихся процесса развития
дореволюционного ювелирного искусства в нашей стране, особенно школы Великого
Карла.
Слишком щедр и великодушен этот исследователь
истории ювелирного искусства: он выдает идеи и факты, которые быстро
подхватывают другие ученые и практики. Иногда они забывают указывать в своих
трудах, что эти самые факты и идеи принадлежат не им, а В.В. Скурлову. Валентин
Васильевич на это только добродушно улыбается. Такая его реакция меня одновременно
восхищает и, если честно, раздражает: нельзя так безалаберно и щедро
разбрызгивать свой интеллект по авгиевым конюшням бездельников от науки!
Валентин Васильевич очень разборчив в общении. Когда
мы с ним впервые встретились лицом к лицу на каком-то светско-научном
междусобойчике, и я заявил ему, что хорошо его знаю, он как-то напрягся, ожидая
от меня то ли каких-то просьб, то ли сомнительных предложений. Но вскоре все
встало на свои места и наши задушевные человеческие и творческие отношения
длятся уже много лет. Мы видимся очень часто, и я не перестаю удивляться неординарности
этого человека.
Среди многочисленных ярких качеств, которые ему
присущи, меня особенно поражает его подвижничество в области пропаганды
ювелирного искусства и поощрения людей, его развивающих. Валентин Васильевич,
будучи далеко не самым материально богатым человеком, на редкость богат душой.
Совестливость – качество, которое лучше всего характеризует интеллигента,
постоянно подталкивает его к совершению, казалось бы, самых безрассудных
поступков. Он много исключительно за свой счет колесит по российской глубинке,
по Центральной Азии, по Украине, где читает великолепные лекции по истории
ювелирного искусства, проводит награждения наиболее талантливых и активных
ювелиров орденами и памятными знаками, которые учредил по собственной инициативе
и сумел придать им статус очень авторитетных ювелирных наград. Что это, если не подвижничество?! Фамилия Скурлов давно перестала быть просто
фамилией. Она давно уже стала Именем, или как сейчас любят говорить, брэндом.
Скурлов – это постсоветский знак качества в ювелирном искусстве, это символ
профессионализма, честности и хорошего вкуса. А еще, если честно, это символ
редкой доверчивости, какой-то совершенно детской непосредственности, а порой и
незащищенности от хамства, жлобства, снобизма. И эти качества – не признак
слабости, а, скорее, наоборот: от него веет спокойной силой духа.
Наши отношения с Валентином Васильевичем очень
сердечны и искренни, но в них есть одна особенная деталь. Друг для друга мы одновременно ученики и
учителя. Я учусь у него понимать ювелирное искусство, но при этом являюсь его
научным консультантом по докторской диссертации. И нам обоим есть, что сказать
друг другу. Ситуация редкая, может быть, даже единственная в своем роде, но это
не мешает, а, наоборот, только помогает нашему общению.
А еще я учусь у Валентина Васильевича философскому
осмыслению жизни. Он умеет, отдавая себя другим, становиться богаче.
С.Н. Полторак,
Комментариев нет:
Отправить комментарий