Неудачные юбилейные знаки и рубли подняли вопрос о медальерном искусстве и о Монетном дворе, главном, как говорят, виновнике неудачи. Полемика в «Новом времени" обнаружила два противоположных течения. Один из оппонентов, г. Магупя, желает сделать медальерное искусство достоянием Каждого скульптора, уверяя, что достаточно лепной модели — остальное сделает машина. С другой стороны, академик Басютинский отстаивает медальерное дело как самостоятельное искусство, требующее полного знании как скульптуры, так и резьбы по стали («Новое время», 8 апреля).
Как всегда, при двух крайних мнениях истина находится посередине. Депо в том, что редукционные машины произвели переворот в медальерном деле, почти что совершенно упразднив работу гравера непосредственно по стали на матрице. Работа эта (граверно-чеканная) производится теперь исключительно над бронзовой или чугунной отливкой (с модели скульптора) прежде поступления ее под штифт редукционной машины. Работа эта значительно разнится от прежней работы гравера, который должен был резать на куске стали изображение чрезвычайно малой величины. Разница эта заключается в том, что, во-первых, граверно-чеканная работа производится над почти оконченными изображениям, во-вторых, в сравнительно большом масштабе, а в-третьих, по бронзе — металлу, легче поддающемуся обработке, чем сталь. Если восковая модель скульптора хорошо исполнена, то работа гравера сводится лишь к тому, чтобы, имея перед собою эту модель, исправить недостатки отливки. Работа эта по художественным познаниям, которые она требует, очень схожа с процессом высекания из мрамора по модели скульптора. Другой вопрос — условия чеканки, пределы рельефа и другие технические требования. С этими условиями должен считаться скульптор, если он намерен работать для медальерного дела.
На возражение, что машины репродукции часто требуют поправок, можно сказать, что хорошая и правильно установленная машина механически дает репродукции вполне точные, и что всякое исправление на матрице или на штампе есть уже недостаток, так как оно никогда не гармонирует с характером остальной работы.
Далее г. Васютинский оплакивает отсутствие медальерного класса в Академии художеств; не входя в подробный разбор вопроса, нахожу более желательным учреждение школы граверов-чеканщиков при Монетном дворе. Это было бы и ближе к делу, и в большем согласии с современными условиями медальерного искусства.
Что касается обвинения иностранца в том, что он приехал, почуяв наживу, то оно по крайней мере смешное. Во-первых, иностранец, про которого оно говорит, живет и работает в России более четверти века (очевидно, этот иностранец — А. Жаккар. — Ред.-сост.), во-вторых, кто мешает нашим славным медальерам завести себе такие машины и работать не хуже этого иностранца и идти наравне с современным медальерным искусством, а не ковырять медали по старому шаблону.
Кончая настоящую заметку, вернемся еще раз к тому произведению Монетного двора, из-за которого поднялся разбираемый вопрос. В юбилейном рубле главный недостаток его — рисунок: распределение портретов неудачно как в декоративном, так и в скульптурном отношении, и никакой медальер, никакой скульптор из такой композиции не может ничего лучшего выработать.
Работы нашего Монетного двора не только слабее современных заграничных, но стали хуже прежних его работ времен Екатерины II, Александра I и Николая I. Причина этому — отсутствие художественных стремлений в самом управлении Монетного двора и тот малый интерес, с которым относится у нас публика к медальерному искусству.
«Ювелир». 1913. № 5. С.-Петербург. С. 4—6
Комментариев нет:
Отправить комментарий