В настоящее время, когда пересматривается устав по пробирной части, будет своевременно сказать кое-что о порядке кпеймения.
Как художник, я не могу видеть без возмущения клейма нашей пробирной палатки и вспомнить о способе их наложения на ювелирные вещи. Клейма эти, безобразной величины, уродуют немилосердно художественные произведения. Способ их наложения отличается тем вандализмом, которого надо ожидать, раз эта деликатная операция поручена невежественному сторожу. Каждый ювелир это знает, иллюстрировать это наложение не нужно. Сравните пробы английские и французские с нашими, и картина будет ясна всякому. Главный недостаток наших клейм — их величина, а затем то, что в них знаки выступают рельефно в углубление, благодаря этому место, подвергающееся клеймению, непомерно расширяется. В английских и французских пробах эти только углублены и благодаря этому металл не подвергается такому сплющиванию, и вещь совершенно не страдает, особенно если лицо, налагающее клеймо, производит эту операцию бережно.
Русским ювелирам нужно добиться от пробирных палаток уважения к своим работам. Дело клеймения должно быть поручено человеку ремесла, умеющему обращаться с вещами и ценить их; у такого рука не подымется зря исковеркать художественную вещь и плюнуть, так сказать, в лицо ювелирному искусству.
Кстати, как объяснить следующее явление из нашей пробирной практики: еспи какая-нибудь вещь не держит пробы, вещь уничтожается. Но пошлина все же взимается полностью, как за вещь, поступающую в продажу. Очевидно, существует особенная пробирная логика, разъяснение которой было бы под силу разве светиле пробирного искусства Козьме Пруткову.
Ф. Б.* («Ювелир» 1913. № 3. С.-Петербург)
Комментариев нет:
Отправить комментарий