Рисовальная школа Общества поощрения художеств представляет полную противоположность Центральному училищу барона Штиглица. Там шаблон, педантизм, но добросовестность, здесь дилетантизм и техническое неряшество. Недостатки эти особенно ярко выступают в классе керамики, который заполнил своими произведениями добрую треть выставки. Слишком здесь заметно стремление взять если не качеством, то количеством. В работах преобладает самый неразборчивый эклектизм; это какая-то лавка, где есть товар на самый дурной вкус. Подражание есть всему: итальянским майоликам, статуэткам Императорского фарфорового завода, Кузнецова, Гарднера и иностранным gres. Бее это исполнено не в тоне, неряшливо и наспех. Если исключить несколько животных, вылепленных с натуры, то остальное представляет собой плохие подделки под различные художественные эпохи. Обидно, конечно, что эти вещи исполнены и выставлены художественным учреждением, но гораздо печальнее то, что на этих работах учатся. Чему? — Скверной технике.
Далее идет класс графики — единственно серьезный; работ сравнительно немного, но общий уровень их хорош, и среди них есть талантливые рисунки г-жи Черновой; но все же я не поклонник билибинских орнаментальных схем: живая линия будет всегда выразительней всякой стилизации, особенно когда эта стилизация не мотивирована ни материалом, ни условиями воспроизведения. Поблизости бросается в глаза целая часть стены, покрытая рисунками цветов и растений в ярко-розовых и ярко-зеленых тонах, — такой колоритной оплеухи, признаться, не получал я даже у футуристов. Сопоставление ярко-розового и ярко-зеленого — излюбленный колорит китайцев, но с их неподражаемым вкусом они их комбинируют, дополняют, смягчают! Для чего предназначены эти рисунки, признаться, не узнал — так я торопился от них уйти.
Скульптурный класс представил несколько хороших скульптур животных, но без всякого применения к художественной промышленности, за исключением упомянутых керамических- Обойду молчанием живописный класс, где есть подражание Рериху и даже кубофутуристам.
Иконописный класс представил хорошие работы, но к ним нужно применять особый способ оценки; это не входит в задачу настоящей заметки и потому перейду к тем работам, которые ближе читателям «Русского ювелира» — к рисункам для серебряного и ювелирного производства. Их очень немного, но некоторые из них составляют счастливое исключение среди общего безвкусия. Из рисунков братин отметим рисунок г-на Бражникова; форма, пропорции и орнаментация указывают на хороший вкус и на понимание техники производства; то же самое можно сказать относительно братины г-жи Бенуа, в которой скромная орнаментация, лишь намеченная чеканом, должна придать вещи богатый вид, но без излишней пестроты. Хорош также и рисунок г-жи Сеферо-вой. Братины г-жи Шацкой страдают нерациональным распределением орнаментации: самый богатый и мелкий орнамент помещен так, что он не будет виден. Г-жа Соснина представила прекрасно исполненный рисунок, но лишена интереса сама композиция. Б братине г-на Позена надписи придан нарочито наивный характер, совершенно не вяжущийся с остальной орнаментацией. Как наиболее оригинальный, отметим еще рисунок г-на Кобышева; к сожалению, приемы рисунка совершенно не соответствуют приемам чеканки, и поэтому в исполнении рисунок значительно потеряет; кроме того, крышка без надписи усложнена и-распестрена изящным орнаментом. Рисунки ковшей менее интересны, хотя задача более благодарная; из лучших — рисунок г-жи Лебедевой, но ручке придано слишком большое значение, ничем не оправдываемое, а в рисунке г-на Громова ручка несоизмеримо мала. Б конечном итоге приходится все-таки сказать, что лучшие из этих проектов являются пересказами старинных братин, и что желательно было бы видеть немного больше индивидуальности в композициях.
О рисунках дал мундштуков серьезно говорить нельзя: задача сама по себе неблагодарная, да, кроме того, она совершенно была не понята учениками. Вещь, которая в сипу своего назначения должна быть легка, удобна и малого размера, не дает простора композиции. Кроме того, подходящая дня данного случая техника незнакома очевидно ученикам: эмали cloisonne и charmeleve и инкрустацию металлов они не применяли в композициях. Говорить о чеканном классе не приходится: слишком незначительны представленные работы. Среди них преобладают давления из тонкой листовой меди; эта работа вдобавок исполнена очень скверно. Чеканный железный ларец, приобретенный музеем, довольно опрятный по композиции, изуродован при сборке частей. Скрепы углов напоминают работу деревенского кузнеца. Б общем итоге выставка не блестящая; виноваты в этом не ученики, работали они много и усердно, не преподаватели, ибо большинство из них не имеет ничего общего с прикладным искусством, а виновата общая постановка нашего художественно-промышленного образования, о которой я уже неоднократно и подробно говорил.
«Русский ювелир». 1914. № 6. С.-Петербург
Комментариев нет:
Отправить комментарий