Еще на раннем этапе моего участил в семейном ювелирном деле я научился с уважением относиться к способности моего отца (Александра Александровича Тилландера. — Ред.-сост.) интуитивно оценивать бриллианты. Мне рассказывали, что, когда после революции спасающиеся бегством русские приходили к нему со своими бриллиантами, он покупал их у эмигрантов за достаточно хорошую цену и получал законную прибыль, перепродавая их своим коллегам в Париж и Лондон. При определении ценности бриллиантов он, главным образом, полагался на красоту камня, то есть сочетание яркости и игры света, а также на живость блеска бриллиантов с желтоватым оттенком. В последнюю очередь он определял, в какой мере некондиционность этого камня — асимметрия и другие изъяны (трещины и включения) — влияют на его красоту. Единственным его инструментом при этом была складная лупа, какой пользуются филателисты. Именно тогда я узнал, что в старой России люди с тонким вкусом из высшего сословия имели обыкновение приобретать бриллианты только исключительной красоты. Они не придавали значения незначительным погрешностям в обработке или включениям, невидимым невооруженным глазом, и даже незначительному желтоватому оттенку. Для несведущих покупателей, однако, амстердамские резчики производили большое количество бриллиантов, небрежно выполненных по форме.
Вплоть до рубежа веков все бриллианты вырезались из одного кристалла в форме «подушечки» или прямоугольной формы с закругленными углами. Круглые формы встречались редко. Около 1900 года, когда появилась механическая округлая пила, кристаллы стали распиливать, и из одного неотшлифованного алмаза можно было вырезать два бриллианта вместо одного. Одновременно был изобретен токарный станок, с появлением которого круглые бриллианты стали нормой. Другим результатом распиловки в обработке алмазов было резкое сокращение количества осколков, уменьшение высоты в пропорциях и маленький выступ нижней части бриллианта. Ранее в камнях классического размера наиболее крупные осколки использовались как отражатели, что значительно увеличивало отблеск лучей. В отличие от других стран, до 1922 года в России для определения долей карата отдавалось предпочтение простым дробям перед десятичными.
(Глава из статьи Герберта Тиллапдера
«Ювелирная фирма А, Тилландер»
в каталоге выставки «Блестящая эпоха Фаберже.
Санкт - Петербург- Париж-Москва»,
Екатерининский дворец Царского Села, 1992)
Комментариев нет:
Отправить комментарий