Уральский сказочник Бажов упоминает «старика Фабержея из Петербурга» как высшего авторитета в ювелирных делах. Мне кажется, «старик Фабержей» с удовольствием взял бы в свою команду современных ювелиров-мастеров с Урала. Среди них почетное место занимает ювелир Борис Николаевич Харитонов, оценивая мастерство которого невольно вспоминаешь легендарного Данилу-мастера.
В начале июня 1996 г . правнучка Карла Фаберже г-жа Татьяна Федоровна Фаберже познакомилась с ювелирами из Екатеринбурга и обратила внимание на работы Бориса Харитонова.
Борис Харитонов — удивительный мастер. Главная особенность его творчества в том, что он сам на высочайшем уровне исполняет собственные проекты. Это достаточно редкое явление, такие мастера были только у Карла Фаберже. Мастерами-художниками у Фаберже были екатеринбуржцы-камнерезы Дербышев и Кремлев, за плечами которых было Екатеринбургское художественно-промышленное училище.
Борису Харитонову подвластны все техники и технологии. Он «копает» не только вширь, но и в глубину, все время совершенствуя свои знания. Лет двадцать пять тому назад Борис Харитонов стал настолько подробно изучать граверное дело в областной библиотеке, что заслужил внимание соответствующих органов, куда и был приглашен для объяснений — уж не собирается дотошный исследователь печатать деньги?
Слава не обошла мастера стороной. Он неоднократно занимал призовые места на конкурсах ювелиров, участвовал во многих выставках, не только как ювелир, но и как талантливый художник, автор проектов. Последний его успех — 2-е место на Международном конкурсе «Ювелир-95» за нефритовый в золоте флакончик для духов в стиле Фаберже.
Фабержиана — особая страница в творчестве художника. Сам мастер раскрыл для себя Фаберже лет пятнадцать назад, когда само имя это было под запретом и слыло одиозным. Но только теперь, собрав самую большую в Екатеринбурге коллекцию книг о Фаберже, Борис смог в достаточной степени представить себе размах творческого потенциала гения русского ювелирного искусства.
У Фаберже Борис Харитонов ищет вдохновения. Мастерства исполнения ему не занимать. «Мне кажется, — рассказывает мастер, — Фаберже очень точно выразил душу русского ювелирного искусства, а именно — стремление к разнообразию, к совершенству в самовыражении. Русское ювелирное искусство — это непрерывное познание себя, познание России».
Надо заметить, что, в отличие от космополитичных Москвы и Петербурга, уральская столица Екатеринбург имеет свои творческие традиции и особенности. Они заключаются в приоритете национальной идеи. Строгая основательность, которую можно было бы определить как «уральский классицизм», может быть, даже на грани традиционализма и консерватизма, сочетается с бережно хранимыми народными мотивами, уральским видением древне-, старо- и новорусского стилей. Заботливо сохраняемые традиции не имеют ничего общего с провинциальным отставанием. Вообще надо сказать, что возрождение русской культуры, и ювелирной в том числе, происходит в провинции. Надо побывать в прекрасных екатеринбургских художественных музеях, в том числе в единственном в стране музее камнерезного искусства, чтобы понять душу уральского ювелира.
Собственно ювелирное мастерство до революции не было характерно для Екатеринбурга. Урал был славен камнерезами, ювелиры были в Петербурге. Становление уральской ювелирной школы произошло буквально на глазах. Толчком послужила организация в 1938 г . Свердловской ювелирно-часовой фабрики, сейчас это АО «Ювелиры Урала», где и трудится Борис Харитонов. В 1941 г . на фабрику была эвакуирована группа ведущих ювелиров Киевской ювелирной фабрики, продолжателей дела знаменитого современника Фаберже Ювелира Иосифа Маршака. Кстати, два сына Маршака еще в 1950-х гг. в Париже сотрудничали с Евгением Фаберже. Можно отметить также, что в 1905—1910-х гг. в Киеве было и отделение фирмы Фаберже. Киевские мастера помогли овладеть уральцам сложнейшими ювелирными технологиями, а сами открыли для себя богатейший мир уральского камня.
Другая важнейшая особенность екатеринбургского ювелирного стиля — это «евразийство», понимаемое в данном случае как синтез европейской и азиатских культур. Екатеринбуржцы очень гордятся тем, что их город расположен на границе Европы и Азии и в первую очередь везут гостей на границу двух континентов. Европейские и азиатские элементы диковинным образом переплетаются в орнаментике изделий, производя каждый раз впечатление свежего замысла, но отнюдь не эклектичности и насильственного соединения. Г-жа Татьяна Фаберже во время своего пребывания в Екатеринбурге первым делом поехала на границу Европы и Азии и отметила, что осмотр границы был одним из самых волнующих впечатлений.
Надо ли после этого напоминать, что Урал — это «пуп России», средоточие русского духа. И президент России — родом с Урала, а ювелир Борис Николаевич Харитонов — его полный тезка. Кстати сказать, еще 15 лет назад, когда Борис Харитонов работал мастером-гравером в Оптико-механическом объединении, он выполнил по поручению начальства подарок для первого секретаря обкома партии. Так это тогда было принято. Никто и думать не мог, что секретарь обкома станет президентом. Мастер Харитонов справился с заданием блестяще, как, впрочем, и многими другими аналогичными поручениями. Для этого ему было выделено особое помещение, поскольку Борис Харитонов — художник индивидуального творчества. Его муза не терпит суеты, он любит тишину. Очевидно, творческий камертон художника настраивается на тонкую работу, отбрасывая все внешние помехи. Есть такой род работников — им главное не мешать, не «учить», создать условия. Это люди — творцы, они мыслят. Есть ремесленники — великолепные исполнители чужой творческой воли, идеальные копеисты. Это тоже очень нужное амплуа. Но «идущий вторым — никогда не будет первым» — так говорил Микеланджело. Ювелирное искусство, обращенное к индивидуальности, всегда ценит художника — творца идеи.
В работе Борис Харитонов замкнут, сосредоточен. У него очень интересный юмор. Юмор — это то, что роднит его с Фаберже. Заметно, что Борис — неординарная личность, глубоко образованный в ремесле и искусстве человек, профессионал с большой буквы.
Еще у него очень своеобразный, с уральский оканьем богатый язык. Слушать его — одно удовольствие. Мастер мыслит образами, метафорами, свежо и оригинально, причем делает это без напряжения. У Бориса это происходит само собой, как у всякой одаренной личности.
Еще до революции ювелиры считались высшей прослойкой рабочего класса рабочей аристократией. Некоторые по праву считали себя свободными художниками. Нечто благородное ощущается и во всем поведении и облике Бориса Харитонова. Вот чего может достичь человек самовоспитанием и саморазвитием. Он прекрасно разбирается в камнях и, что более важно, — всей душой любит и понимает уральский камень. Уральцы — патриоты камня, но одно дело любить его для себя, а другое дело — раскрыть красоту камня для других людей. Последнее дано только избранным. Уральский камень Борис Харитонов изучил досконально, он чувствует теплоту камня руками.
К счастью, занятия ювелирным делом дают простор творческому развитию, и Борис Харитонов последовательно изучил все стили искусства. Он учился в художественной школе с малого возраста и продолжает учиться до сих пор, на этот раз по книгам, посещая выставки, наблюдая за работой коллег. У него очень острый взгляд на вещи и явления. Это мастер-аристократ и ювелир-интеллигент, художник и грустный поэт-философ в душе. Мне кажется, он хорошо разбирается в жизни и людях. Эти знания он обращает на пользу своему ремеслу и таланту. Борис — хороший бытовой психолог. Это не последнее качество для ювелира. Он знает, как принести человеку радость. Работая с неживым материалом — камнем, художник-ювелир одушевляет его, превращая в предмет наслаждения, душевного спокойствия, радости. У Бориса добрые большие теплые руки. И внешне ювелир напоминает доброго доктора. У каждого человека должен быть свой доктор, свой повар, свой ювелир. Ювелирные вещи соприкасаются с телом человека, и последнему должно быть небезразлично, какой энергией — доброй или злой — заряжены вещи. Ювелирные вещи, как и некоторые картины выдающихся живописцев, заряжаются энергией мастера. Урал — это зона насыщенной биоэнергетики. Не случайно Карл Фаберже покупал камень для своих мастерских именно в Екатеринбурге. Здесь, на границе Европы и Азии, — зона разлома тектонических глыб, особая биоэнергетика камня и особая биоэнергетика человеческих рук, прилагаемых к этому камню. Не стоит скрывать, есть ювелиры с отрицательно заряженной внутренней энергетикой. Вещь от такого мастера может быть прекрасно выполнена, но приносит его владельцу одни несчастья. Не рекомендуется, кстати, покупать вещи «с чужой судьбой», и, наоборот, следует наследовать и носить бабушкины бриллианты, родовые семейные камни. Эти вещи выдержали испытание временем, они связывают живую природу с неживой, через них происходит передача биоэнергетики рода. Помощь ювелира здесь заключается в придании камню формы (неотделимой от содержания) современного вида и обрамления, адекватного эпохе. Хотя и здесь надо быть осторожным. Классика есть классика, как опера и балет.
Вещи, сработанные добрыми, волшебными руками Бориса Харитонова, приносят их владельцу удачу, радость и здоровье.
Такие мастера, как Борис Харитонов, составляют золотой фонд нации. Надо отдать должное руководству акционерного общества «Ювелиры Урала» — они это понимают. Борису Харитонову предоставлены персональная мастерская и четыре помощника. Он занимается изготовлением эксклюзивных изделий. Спрос на такие вещи только возрастает. И не только потому, что становится больше богатых людей в стране (большой спрос, кстати, на уральские эксклюзивные вещи в Европе и Америке). Становится больше индивидуальностей. Людям надоел нивелирующий советский стандарт с миллионными тиражами ювелирных изделий. Потребители хотят самовыражения. Нет сомнений, что в начале третьего тысячелетия музеи мира будут собирать произведения уральского ювелирного искусства с клеймами акционерного общества «Ювелиры Урала» и именником мастера «БХ» — Бориса Харитонова. Правильно делает тот, кто начинает собирать эти вещи уже сейчас.
Комментариев нет:
Отправить комментарий